Анатолий Петрович Гравдун по специальности – инженер-химик-технолог. До прихода в природоохранную сферу много лет отработал в химической отрасли. Был заместителем начальника, начальником (с 1992 года) отдела охраны окружающей среды Кемеровского горисполкома (горадминистрации).
– После школы я поступил в 1962 году на химико-технологический факультет Кузбасского политехнического института. Химия тогда была в Кемерове в моде – у нас был конкурс 4 человека на место! – вспоминает Анатолий Петрович. – Учиться было интересно. К тому же как раз в то время на факультет пришли преподавать опытнейшие специалисты-практики, элита нашего химического производства, такие, как Николай Карлович Цельм. Они знали, каким должен быть хороший инженер-химик.
Начал осваивать химическое производство Гравдун аппаратчиком в цехе ионнообменных смол на «Карболите», а в итоге отработал на химических предприятиях более 20 лет – в тогда только еще зарождавшуюся природоохранную сферу ушел с должности заместителя начальника производственно-технического отдела «Азота».
– Вы уже к этому времени, можно сказать, состоялись как специалист-химик. Не было сомнений при такой кардинальной смене деятельности?
– Приход в природоохранную сферу для меня определился стечением многих объективных и субъективных обстоятельств, или можно сказать, что «так сложились звезды».
Химическая промышленность, как и другие отрасли, возникла и развивалась как «вещь в себе» до того момента, как стало очевидным ее неблагоприятное влияние прежде всего на работающих в ней людей, а далее – и на окружающую среду. Пока «дитя» было малым и его влияние было весьма ограниченным в пространстве, не возникало необходимости как-то учитывать его «шалости». Но потом к нам в Кемерово во время войны было эвакуировано большое количество химических производств. Конечно, эти производства эвакуировались в минимально возможной комплектации, только чтобы была возможность производить необходимую фронту продукцию. В редких случаях могло быть включено элементарное газоочистное оборудование, а что касалось очистных сооружений, то они исключались в принципе, даже если они и были, в силу невозможности их перемещения. Так Кемерово постепенно и стал местом чрезвычайной концентрации химических производств, зачастую тесно взаимосвязанных и никак не ориентированных на хотя бы нейтральное отношение к людям и природе.
Начать распутывать этот клубок в то время могли не «чистые экологи», а специалисты-профессионалы. Таковым стал Владимир Андреевич Москалев, бывший до этого директором азотно-тукового завода.
Напомню, что 18 марта 1988 года вышло постановление Совета министров РСФСР «О коренной перестройке дела охраны природы в РСФСР», в развитие которого в Кемеровской области 11 июля 1988 года было принято решение исполнительного комитета Кемеровского областного Совета народных депутатов «Об образовании областного комитета по охране природы». Областной комитет с 31 подразделением в городах и районах и возглавил Владимир Андреевич, а уже далее он стал подбирать сотрудников и формировать природоохранную структуру и политику. Работать в новой структуре были приглашены специалисты агроземельного комитета, охотхозяйств, крупных промышленных предприятий и организаций, занимающихся вопросами охраны природы. И меня пригласили на должность заместителя начальника кемеровского отдела (а начальником был Анатолий Яковлевич Кузьминский). Сомнения у меня поначалу, может, и были, но убеждениями они были преодолены или приглушены… Отмечу, что мы, экологи 80-х, все оказались тогда первопроходцами, ведь многие годы на охрану окружающей среды в СССР не обращали внимания, да и слово «экология» тогда мало кто знал. Правда, и угроза экологической катастрофы к тому времени стала настолько реальной, что государство было вынуждено что-то начать делать в сфере охраны природы. Первым экологам сразу дали такие полномочия, о которых нынешнее поколение может лишь мечтать. У нас было право внезапного контроля в любое время суток практически всех предприятий, даже оборонного комплекса, государственный инспектор мог закрыть, опломбировать объект, приостановить деятельность и т. п.
Помог нам тогда и ряд решений, принятых на уровне Совета министров СССР, например, «О мерах по предотвращению загрязнения бассейна реки Томи неочищенными сточными водами и воздушного бассейна городов Кемерово и Новокузнецк промышленными выбросами». Было обеспечено финансирование природоохранных мероприятий, правда, не всегда в полном объеме. Но эти решения помогли строить очистные сооружения, закрывать морально устаревшие производства – на «Азоте», коксохимическом заводе.
В 1992 году, когда наш комитет был передан в структуру администрации города, председателем комитета-заместителем главы города был назначен Валерий Федорович Павлов, а я его заместителем, вскоре, в этом же году, Павлов был назначен первым заместителем главы, а я стал председателем комитета.
Большую лепту в оздоровление окружающей среды внес созданный в Кемерове городской экологический фонд. Мы 30 % собранных средств отчисляли региону, а остальное шло на финансирование муниципальных мероприятий природоохранного характера. Надо отдать должное тогдашнему главе города Владимиру Васильевичу Михайлову – он ни разу не попытался попробовать использовать «экологические» деньги на какие-то другие бюджетные программы.
С помощью средств фонда предприятия города получали дополнительное финансирование природоохранных мероприятий. Например, наши энергетики (Кемеровская ТЭЦ, Новокемеровская ТЭЦ, Кемеровская ГРЭС) работали, добавляя свои средства, сразу в нескольких направлениях: строили очистные сооружения, устанавливали пенные агрегаты для очистки выбросов, электрофильтры. За счет средств фонда в Кемерове также была создана круглосуточная оперативная экологическая служба с необходимым материально-техническим оснащением.
Из комитета я ушел в 2008 году, а потом еще пять лет до выхода на пенсию работал в группе наблюдений за состоянием окружающей среды МБУ «Управление по делам ГО и ЧС города Кемерово».
Беседовал Александр Пономарев,
ГКУ «Комитет охраны окружающей среды Кузбасса»
